Валерий Вайнин - Но Змей родится снова? [Убить Змея]

– Толян, в первый же выходной! Упьемся по полной программе!

– Пой, ласточка, пой.

– Толян, зуб даю!

Стас переводил недоумевающий взгляд с одного на другого.

– Толян! – крикнула барменша. – Твой сок!

– Ох, опаздываю! – спохватился Глеб и заспешил к выходу.

Толян посмотрел ему вслед, и улыбка сползла с его лица.

– Ты чё, одолжил ему деньги? – обратился он к рыжему. Тот ответил ему хмурым взглядом.

– У тебя со слухом плохо?

– Не в том дело, Стас. Ты ж плохо его знаешь.

Стас кивнул:

– Ага. Ты его привел, ты и ответишь.

Пожав плечами, Толян отправился к стойке и вернулся с бокалом сока.

– О чем базарили? – спросил он небрежно.

– Базарят торговки рыбой, – поправил Стас. – Мы разговаривали.

Толян с улыбкой поднял руки.

– Ну ладно, ладно. О чем был разговор?

– Тебе-то что?

– Спросить нельзя?

– Спроси у него, – вставая, отрезал рыжий. – Пора ехать: хозяин скоро освободится.

И Стас направился к двери. Толян вперил в его спину злобный взгляд, оставил бокал с недопитым соком и поспешил следом.

Мальчишка опять стоял у витрины Дома игрушек. Как на боевом посту. Игрушечная железная дорога, похоже, повергала его в столбняк. Проходя мимо, Глеб чуть слышно буркнул: “Ну всё, ты меня достал!”

– Эй! – обратился он к мальчишке. – Хочешь такую?

Мальчишка вздрогнул.

– Идите, куда шли, – огрызнулся он неуверенно. Глеб подошел и присел перед ним на корточки.

– Меня Глебом зовут. А тебя?

– Саша. – Казалось, мальчишка в любой момент готов был пуститься наутек. – Взрослых надо звать по отчеству.

– Но друзей можно без отчества, – сказал Глеб. Мальчишка взглянул на него внимательно.

– Вы псих?

– Да, – кивнул Глеб, – но не опасный.

Мальчишка улыбнулся.

– Друзей так не заводят, – заметил он резонно.

– Как правило, – согласился Глеб. – Но бывают исключения. Сегодня, к примеру, я шел мимо и подумал: “Если Саша хочет железную дорогу, она у него будет”.

– Когда? – уточнил Саша. – В этой жизни?

Глеб сглотнул.

– Сколько тебе лет? – спросил он после паузы.

– Скоро девять. А что?

Глеб встал с корточек.

– Пойдем-ка, Саш, домой! – Он взял мальчишку за руку. – Кое-что у тебя будет и в этой жизни.

– Ну да! – Мальчишка вырвал руку. – А потом вы заберете мои органы!

– Какие еще органы?

– Печень и сердце! Для пересадки!

Глеб застонал.

– Ты меня доконаешь! Либо идем домой, либо я сейчас тут лягу… и можешь забирать мою печень и сердце к чертовой матери!

Мальчик опять улыбнулся. Хорошая у него была улыбка: умная и застенчивая.

– Ладно, идем, – согласился он. – Только за руку меня вести не надо. Я не салага.

– Уж вижу, – вздохнул Глеб.

Жил Саша неподалеку, в блочном доме на втором этаже. Глеб нажал кнопку звонка. Дверь открыла горбатая старушка с глазами побитой собаки. Она испуганно уставилась на Глеба, затем перевела взгляд на мальчика.

– В чем дело, Сань?

– Ба, это Глеб, – ответил мальчик. Старушка виновато глянула на незнакомца.

– Взрослых надо звать по отчеству.

– Друзей можно без отчества, – усмехнулся мальчик.

– Каких еще друзей?.. Друзей не заводят с бухты-барахты, – растерянно пробормотала горбунья.

– Как правило, – глубокомысленно изрек мальчик. – Но бывают исключения.

Он лукаво зыркнул на Глеба.

Старушка вздохнула.

– Ну что ж… заходите. Грабить у нас нечего.

– Жаль, – переступая порог, сказал Глеб, – я так надеялся.

Старушка улыбнулась.

– Меня зовут Варвара Львовна, – представилась она. Тут из комнаты выбежала девочка лет четырех в линялом байковом платьице и штопаных колготках.

– А меня зовут Танька! – объявила она, сверкая глазенками.

Глеб присел перед ней на корточки.

– А меня – Глеб.

Хихикнув, девочка спряталась за бабушкину юбку. Саша небрежно произнес:

– Сеструха моя. Младшая.

– На тебя похожа, – польстил ему Глеб и, глянув на часы, поспешно поднялся. – Варвара Львовна, – обратился он к старушке, – сколько у вас комнат и сколько народу здесь живет?

Горбунья настороженно посмотрела исподлобья.

– Две комнаты, – она обняла детей, – живем втроем. А вам зачем?

– Для отчетности. Вы пенсию получаете?

– Да. На нее и живем.

– Вот и замечательно, – брякнул Глеб. – То есть я в том смысле, что… Дело в том, что фирма, в которой я работаю, занимается благотворительностью. Мы помогаем малоимущим семьям, а нам за это снижают налоги. Ну, вы понимаете… Словом, мы берем вас под крылышко.

Старушка смотрела недоверчиво.

– Это как же?

– Очень просто, – из кармана куртки Глеб извлек пачку сторублевок и вложил в руку горбуньи, – вот так.

Зардевшись, словно девушка, Варвара Львовна попыталась вернуть ему деньги.

– Ну что вы!.. Как же так?.. Неудобно как-то…

– Еще как удобно! Мы фирма богатая! – Глеб приоткрыл входную дверь. – С вашего позволения, я буду иногда наведываться. И все ваши трудности мы уладим. Договорились? – Он выбежал на лестничную площадку.

Старушка встала на пороге, прижимая деньги к груди.

– Господи, я даже чаем вас не напоила!

– В другой раз! – отозвался Глеб, сбегая по лестнице. – Опаздываю! Начальство меня по стенке размажет!

– Как называется ваша фирма?! – крикнула вдогонку Варвара Львовна.

– Фирма “Даша”! – снизу откликнулся Глеб. Старушка зашла в квартиру и прикрыла дверь.

– Да, Сань… – ошеломленно проговорила она, – нашел ты себе друга. Бывает же такое!.. Фирма “Даша”.

– Ба, их теперь знаешь сколько развелось? – отмахнулся мальчик, снимая с себя пальтишко. – Как у бобика блох!

– Сань! – позвала из комнаты его сестренка. – Тут какая-то колобка огломная!

– Не колобка, а коробка, – поправил мальчик, идя на ее зов.

– Я и говолю, колобка! Чего плидилаешься?!

Саша вошел в убогую комнатушку с выцветшими обоями и действительно увидел на полу большую коробку. Мальчик с опаской приблизился, приоткрыл крышку и…

– Бабуль! – закричал он. – Тут железная дорога!

Варвара Львовна не поверила глазам.

– Как же так?.. Когда же он умудрился? Пока мы с Танюшкой за хлебом ходили?.. Выходит, он все это заранее… Сань, там какой-то листок выпал.

– Где, ба?

– Вон, под стул залетел. Там что-то вроде написано.

Мальчик поднял бумажку и прочел вслух:

– “В этой жизни”.

– И все? – удивилась бабушка.

– Ни фига себе “все”! – воскликнул Саша, пряча листок в карман.

Даша была вне себя. В дубленке нараспашку она прохаживалась перед своим подъездом и нервно курила. От ее гневного взгляда Глеб едва не обратился в пепел.